- О яростном сердце наркота история эта. О парне простом и отважном. А память о нем как СИКЯРА! Неизвестно, что имел в виду Блим Кололей, когда говорил эту фразу, и что значит странное слово "сикяра", но слова эти сопровождались выниманием хуя из Клары Керогаззз. Сама Клара Керогаззз, как и всегда во время ебли, лежала смирненько, не подавая признаков жизни, кроме, разве что, периодического вздымания массивной, во всех смыслах, груди.

- Дайте мне джеф, дайте приход, дайте мне накурится на год вперед. И тогда ко мне на вмазку вы придете сами... - Напевал Блми Кололей, стирая простыней со своего хуя какую-то белую гадость, которая налипла на оный орган в пизде Клары Керогаззз. Полуденное солнце нового дня вовсю прорывалось сквозь плотные шторы и этой своей наглостью говорило, что пора вылезать из постели, если те, кто в ней находятся, хотят поиметь сегодня кусочек вмазки.

- Осталось чего? - Клара Керогаззз потянулась и спустила ноги на холодный линолеум. Она и так помнила, что в фуфырьке должны были бултыхаться еще десять кубов вчерашнего трехпроцентного джефа, и спрашивала так, по привычке, или просто желая услышать чертовски приятный ответ:

- Осталось.

- Хорошо...

Блим Кололей и сам понимал, что пора бы ублаготвориться для подъема тонуса и прочего восстановления разного рода сил. Не говоря ничего лишнего, он достал стрем-пакет и принялся бодяжить. Клара Керогаззз в то же самое время приводила себя в порядок, то бишь натягивала трусы и джинсы на нижнюю часть тела.

Изготовление мульки и ширяние оной много времени не заняли. Веняки Клары Керогаззз хотя и были истыканы до самого клитора, контроль давали стабильный, а сам Блим Кололей до сих пор мазался в центряки.

Приходнувшись и истребив по приходскому бычку, они занялись каждый своим делом. Блим Кололей принялся мыть терки, а Клара Керогаззз их сушила утюгом и заполняла своим поддельным врачебным почерком. Все это происходило почти в полном молчании. Ну, на самом деле, нельзя же назвать речью следующий диалог:

- У! - Блим Кололей выдает на всеобщее обозрение вытерку, написанную черной чернилой и со всеми тремя положняковыми колотухами.

- У! - Клара Керогазз разделяет положительные эмоции Блима Кололея.

- У! - Клара Керогаззз подставляет взору Блима Кололея только что написанную терку, которую даже самый придирчивый взор старухи-фармацевта не должен отличить от натуральной.

- У! - Блим Кололей соглашается с невысказанным напрямую тезисом о том, что на эту бумагу можно получить полную меру эфедрину, а именно 0,6 граммушника.

- У! - Блим Кололей разочарованно разводит руками, демонстрируя тем самым завершение работы, ибо мятых бумажек, достойных превращения в терки больше не осталось.

- У! - Клара Керогаззз выражает сожаление, ибо общими усилиями не сделано и полутора десятков годных к отоварке бумаг.

- Эх! - Клара Керогаззз таким образом формулирует одновременно нежелание покидать хату и нетерпение с предвкушением очередного зашира.

- Эх! - Блим Кололей полностью соглашается с Кларой Керогаззз. Ему тоже неохота бродить по помоешному ответвлению Великого Джефого пути, но, что делать, среди них Клара Керогаззз больше похожа на среднестатистический обывательский образ беспокойной мамаши, которая готовы до последней капли эфедрина бороться с насморком своего дитяти. И вообще, ею уже проделана немалая подготовительная работа: в несколько терочно-бодяжных отделов каличных уже закинуты бумаги и взяты квитки, на которые сегодня утром уже можно получить вожделенную жидкость. Но этих "несколько", на самом деле, крайне мало. Всего три.

Посмотрев еще вчера на колотухи с адресами, Блим Кололей уже примерно представлял маршрут Клары Керогаззз. Закончится он должен был в совершеннейшей мунькиной жопе - в Ясенево. Впрочем, мунькиность этой жопы была весьма относительной: Блим Кололей сам жил в этом месте. Свою районную драгу он давно застремал, и потому засылал в нее Клару Керогаззз.

- Чего осталось?

- Ничего. Вторяки только.

- Пойдем тогда, что ли?

- Пойдем...

Поскольку Блиму Кололею не светило вырубить джефа в своих помоешных раскопках, стрем-пакет взяла с собой Клара Керогазз. О, об этом стрем-пакете Блим Кололей пекся, как о собственных веняках и хуе. Основу его составляла пачка JPS. Но не простая картонная бумажка черного цвета, а пластиковая коробочка, правда, тоже черная. Ее размеры идеально подходили для пятикубовых баянов-рекордишников. Они и торчали там, внутри, как обойма крупнокалиберных патронов, готовых вылететь и вонзиться в тело, но, дарить при этом не смерть, а наслаждение. Между ними выглядывали пластмассовые трубочки, в каждой из которых была струнка, а из струнки высовывалась мандрилка. Так колючки не тупились и не засирались. И, как завершение джентльменского набора, пузырьки с марканцовкой и усусем. В крышечке обретался большущий клок ваты. И все это богатство Клара Керогаззз забрала с собой.

Все еще находясь под действием вмазки, Блим Кололей обшмонал несколько контейнеров. Терок удалось нарыть кучу и, в завершение всей эпопеи, ему попался кусочек сотенной бумажки. Покопавшись еще немного, наркоту удалось найти еще один. Поняв, что это знак, Блим Кололей, недолго думая, опрокинул весь контейнер. Полуклинический мусор, пользованные шпатели, клочки вытерок и талонов на посещение вывалились могучей кучей, которую Блим Кололей тут же принялся методично перелопачивать, придирчиво рассматривая каждый обрывок.

Несмотря на относительную близость ментовки, ни одна сука не поинтересовалась, а что это молодой человек делает в этой куче мусора? Лишь какая-то бабка подозрительно покосилась, проходя мимо и, наверное, на будущее полюбопытствовала:

- Бутылки, милок, ищешь?

- Ага... - прохрипел Блим Кололей, не прерывая своего занятия.

Итогом его стала изрядная кучка денежных обрывков. Похерив дальнейшие поиски в контейнерах, Блим Кололей, проинспектировав свеженарытые терки. Одна показалась ему вполне достойной и он решил устроить себе праздник. Заполнив ее на два пласта стекольного джефа, Блим Кололей направил свои стопы к ближайшей драге.

Словно испытывая свое везение, он, нагло глядя в глаза тетке-фармацевту, кинул ей терку. Тетка едва глянула на бумагу и сказала:

- Пробивайте рубль двенадцать.

Забрав две коробки, каждая по десять ампалух, в каждой ампалухе сотка джефа, итого - целый граммушник, или 100 джефых единиц, Блим Кололей поспешил к себе. Дома он наскоро забодяжил четыре стекла, быстро втрескался и приступил к заморочке: раскладыванию денежного пазла. Результат потряс кичащегося своим спокойствием Блима Кололея. Вместо одной сотенной купюры ему удалось собрать целых две! Правда, в обоих не хватало какой-то части, но Блим Кололей знал, что где-то в районе Пушки есть банк, в котором меняют рваные деньги на целые.

Вечер, тем временем, уже давно наступил, но Клара Керогаззз с ним не пришла, что погрузило Блима Кололея в некую растерянность и навело на некие, не слишком приятные мысли. Например такие: бродя по драгам, Клара Керогазз встретила кого-то из своих старых знакомых торчков. Они радостно поприветствовали друг друга и Клара Керогаззз, добрейшей и безалабернейшей души деваха, поведала ему о том, что у нее в сумке наличествует куча джефа и самый замечательный на свете стрем-пакет. Этот старый знакомый произнес трогательную речь о полугодовой ремиссии и принялся слезно выпрашивать хотя бы пару кубиков мульки. Клара Керогаззз, естественно, не может отказать. Они идут к нему на хаверу, мажутся и, ну, куда же без этого, ебутся!

Или, совершенно спокойно, могло случиться и так: Клара Керогаззз сама подцепила какого-нибудь торчекозника-пионера и, решив посвятить его в тонкости ширяния, торчания и варения, пошла с ним к нему на хату. Дальше - по предыдущему сценарию.

Или так: Клара Керогаззз, став счастливой обладательницей кучи джефа, не сдержалась, ширнулась в парадняке, потом ширнулась еще и еще. И так, уширяная, просто уебала в неопределенном направлении.

Все эти возможные варианты развития событий не добавили оптимизма Блиму Кололею, напротив, все его радужное настроение от вырубки джефа и находки двух сотен как-то постепенно улетучилось, одновременно с кайфом из его веняков.

Ах, так!.. Злоехидно подумал Блим Кололей. Доказательств его измышлений ему уже не требовалось, и он, ничтоже сумнявшись, забодяжил еще четыре стекляшки. Вмазавшись и приходнувшись, Блим Кололей, для успокоения совести позвонил домой Кларе Керогаззз, нарвался на ее матушку, получил отлуп и утвердился в худших предположениях. Он принялся бродить по комнате, потрясать кулаками и костерить последними словами эту проширяную блядину.

Следующий день успокоения так же не принес. В банке на Пушке Блима Кололея отдибили самым позорным образом. Тетка, которой он сунул тщательно склеенные сотенные, на которые, заморочившись, извел несколько метров прозрачного скотча, едва глянула на эти бумажки и швырнула их обратно.

- На них нет номеров. Без номеров не принимаем.

Теперь Блиму Кололею стала понятна история появления этих клочков в помойке и причина образования в них одинаковых дырок. Врач-рвач, получив взятку и решивший показать свою неподкупность, изорвал деньги и демонстративно выкинул их в корзину. Когда посетитель-проситель, обломанный, ушел, лепила, покопавшись в мусоре, отделил клочки с номерами, а все остальное, за ненадобностью, пошло в парашу.

- А одни номера можно обменять? - Поинтересовался Блим Кололей.

- Одни номера можно. - Подтвердила тетка его предположения.

Все события этого дна оказались такими же обломными. Вырубить ни хуя не удалось, врачуги, падали воняющие, прекратили выкидывать терки, в драгах тетки изымали мазовые вытерки и кричали, что по подделкам не выдадут и вообще, ментов сейчас вызовут.

Вечер тоже был бы безмазовым, если бы не оставшиеся стекла джефа. Забодяжив последние, Блим Кололей с трудом ширнулся, сделав себе с полдюжины новых дырок, слегка поторчал и отправился на боковую.

Вскоре жизнь Блима Кололея наладилась. Он смог, наконец, вырубить, познакомился с хипповкой, которую подсадил на мульку. До того она торчала на каких-то мерзких колесах. И вдруг...

- Привет, это я. - Раздался в телефонной трубке голос Клары Керогаззз. - Я очень быстро. Я загремела в семнашку. Свинтили в каличной рядом с тобой. Теперь слушай внимательно. Стрем-пакет под кустом у следующего дома. Понял? Я как жопой почуяла, спрятала его. А то бы отмели.

- Под каким кустом? - Спросил Блим Кололей.

- Центральным. Ну, все, сюда идут. Пока.

- Пока... - Произнес Блим Кололей в отбойные гудки.

Он моментально оделся и почти побежал к своей районной драге. Конечно, вероятность того, что спрятанный стрем-пакет не нашли за те две недели, что прошли со дня пропажи Клары Керогаззз, была исчезающе мала, но Блим Кололей не терял надежды.

Бабки, живущие в доме рядом с терочной, могли видеть как странного вида молодой человек с излишне длинным хайером ползает на коленях под кустами.

Дети, живущие в доме рядом с каличной, могли видеть, как странного вида молодой человек в излишне вытертых джинсах прыгает от радости, держа в руках рваный целлофановый пакет.

Мужики и бабы, живущие в доме рядом с драгой, могли видеть, как странного вида молодой человек с излишне исколотыми веняками несется прочь от их дома.

Дома Блим Кололей проинспектировал содержимое целлофанового пакета. Внутри оказался серый бумажный кулек, в каких продают сахар на вес. Из него выпали два полных двадцатикубовых пузыря. И, хотя этикетки на них стерлись, процентное содержание полезного вещества внутри сомнений не вызывало. Следом на свет появилась старая знакомая банка из-под JPS. На ней сидели две улитки, облюбовавшие стрем-пакет для занятия еблей. Смахнув их, Блим Кололей вскрыл коробку. Внутри все было по-прежнему. Баяны, вата, пузырьки....

Через десять минут, поминая Клару Керогаззз добрым словом, Блим Кололей уже загонял в веняк пять квадратов пиздатой трехпроцентной мульки.